День памяти преподобного Сергия

8 октября (25 сентября по старому стилю) Церковью установлена память Преподобного Сергия, игумена Радонежского, всея России чудотворца.

Божественную Литургию в Гефсиманском Черниговском скиту возглавил Митрополит Хабаровский и Приамурский Артемий. Ему сослужили Епископ Великоустюжский и Тотемский Фотий, Епископ Шуйский и Тейковский Матфей, Епископ Североморский и Умбский Тарасий, Епископ Россошанский и Острогожский Дионисий и братия обители. Множество прихожан и паломников возносили молитвы ко Господу, испрашивали заступничества у преподобного отца нашего Сергия.

С малых лет будущий подвижник, при крещении нареченный Варфоломеем, отличался от сверстников особым постническим подвигом, молитвенным настроем, нестяжательностью. Отрок был скромен, молчалив, со всеми кроток, никогда не раздражался и проявлял совершенное повиновение родителям.

По смерти родителей, преподобных Кирилла и Марии, он вместе со старшим братом Стефаном покинул дом и в глухом лесу, к северу от Радонежа, воздвиг церковь, которую освятили во имя Святой Троицы. Быт отшельников был настолько суров, что Стефан не выдержал такого испытания и вскоре перешел в один из Московских монастырей.

Варфоломей же в 24 года принял монашеский постриг с именем Сергий и продолжил свой молитвенный и постнический подвиг. Несмотря на то что церковь располагалась вдали от городов, весть о подвижнике быстро распространилась – место уединенного моления стало обителью, в которой подвязались иноки, избравшие особо строгий подвиг пустынничества. Церковная утварь сохранялась самой простой: ризы из крашенины, священные сосуды – из дерева, вместо свечей была лучина. Иноки испросили монаха Сергия принять сан священника и игумена, но преподобный долго не соглашался. Лишь видя в их стремлении призвание свыше, святой промолвил: «Желал бы лучше повиноваться, чем начальствовать, но страшусь суда Божия и предаю себя в волю Господню».

Святитель Филарет Московский говорит о преподобном Сергии: «Многое ли имел Преподобный Отец наш Сергий, когда избрал для себя сие место, или лучше, когда Бог избрал его, чтобы благословить чрез него и сие место?

Удобнее сказать, чего он не имел, и что оставил, нежели, что имел. Он оставил звание, родительский дом, наследство; нашел здесь пустыню безлюдную, непроходимую, не совсем безводную для одного, но для жительства многих даже водою скудную; построил хижину и малый храм, но не имел в нем священнодействующаго; иногда не имел в хижине хлеба, а в храме обычнаго светильника для нощных молитвословий.

Один можно было примечать рано данный ему талант: это желание служить Богу; но только время открыть могло, чистаго ли золота сей талант, и до какого степени обогатит он делателя. И что же открыло время? Смотрите, сколь «над многими поставлен» сей «верный о мале». Как во многом небесном был он уполномочен, когда еще жил на земле!

Как на многое земное простирает свое полномочие и теперь с неба! Не высоким ли небесным полномочием действовал он, когда, на пример, жизнь умершему призвал, или когда избавлению отечества от ига неверных не просто советом и молитвою, но прозрением и предсказанием споспешествовал? Что может быть сильнее и обширнее сего полномочия, которое возмогло дикую пустыню превратить в вековую обитель, и которое благотворныя влияния и действия, – благословение, охранение, утешение, исцеление, помощь в добре, помощь противу зла, распростирает по векам, по местам, по людям, так что, по благодати дивнаго во святых Бога, нельзя указать сему ни конца, ни предела?»